Сеть Петровского. Часть 2 - Евгений Сергеевич Калачев

Королев вытаращил глаза, — у нас же сдано все!

Антон Алексеевич покосился на аудиторию, затем вновь повернулся к своим прогульщикам.

— Идите сюда! — распорядился он, отойдя поближе к двери, — вещи с собой захватите! Захватите-захватите, чтобы два раза не бегать!

Федосеев и Королев приблизились к нему.

— В общем, так! — тихо сказал Семенов, — повторяю еще раз для пассажиров различных типов, извините, бронетехники: вы не посещали мои занятия за два семестра ни разу! Дисциплину у вас веду я. Не заведующий, не замдекана, а я: Семенов Антон Алексеевич, если вдруг не знаете. До своих занятий я вас не допускаю, так как я зачет вам не ставил, ибо просто не за что. Не знаю, кому вы там сдавали и, честно говоря, не хочу знать. Это на вашей совести и на совести тех, кто нечестно нарисовал вам этот зачет, — Антон Алексеевич переводил взгляд то на одного, то на другого, — а теперь можете быть свободны. Это все.

— Антон Алексеевич, но нам сказали ходить к вам! — начал Федосеев.

— Решайте это с теми, кто вам сказал! — отрезал Семенов, — я не знаю, что вам делать. Идите к заведующему, в деканат, в ректорат и так и скажите: Семенов не допускает нас до занятий. Все, друзья, мне нужно подготовиться к паре, не отнимайте мое время! — он развернулся и собрался вернуться за преподавательский стол.

— Антон Алексеевич, а оно надо? — Федосеев угрожающе прищурился. Семенов резко обернулся и несколько секунд пристально смотрел на студента. Федосеев шумно сглотнул и отвел глаза.

— Всего наилучшего, ребята! — бросил Семенов и больше уже не обращал на них никакого внимания.

***

— Петровский!

— Здесь! — Петровский поднял руку, показывая преподавателю, где находится.

— Романова! Романова здесь, отлично… Рысева! Рябухин! Где опять Рябухин? Понятно… Савельева!

— Нет! — подала голос староста.

— А с Савельевой что? — пожилая преподавательница удивленно посмотрела из-под очков, — показалась ответственной… случилось что-то с Савельевой?

— Она… она, в общем, в больнице, ее не будет, — пробормотала староста, немного потупившись, — Олеся Витальевна, я вам потом все объясню…

— В больнице? — преподавательница подняла брови, — ладно, понятно, причина уважительная. Пусть выздоравливает.

Петровский с Асхатом переглянулись. Асхат пожал плечами. Петровский покосился на старосту Настю, которая сидела с напряженным лицом и о чем-то шепталась со своей подружкой…

После звонка они с Асхатом первыми покинули аудиторию. Настя вышла спустя пять минут в окружении своей свиты. Все девочки продолжали о чем-то переговариваться.

— Настюх! — Петровский окликнул старосту. Та обернулась и сделала вопросительный жест головой, — Насть, иди сюда! — позвал Петровский.

— Что, Кость? — староста подошла к нему и вопросительно посмотрела. Стайка девушек остановилась поодаль, не спеша удаляться.

— Что там с Анькой такое случилось? — спросил Петровский, глядя на маленькую Настю сверху.

— В больнице, я же сказала Олесе Витальевне, — уклончиво ответила Настя, — Кость, нормально все, выздоровеет. Не переживай…

Староста собралась уходить, но Петровский резко поставил руку на стену, перегораживая ей проход. Асхат встал чуть правее, отрезая все пути к отступлению. Настина свита напряглась и уставилась на них.

— Костя, в чем дело? — возмутилась она, — пройти дай!

— Настюха, я тебя четвертый год знаю! — Петровский смотрел ей в глаза, — и вижу, когда люди мне врут! Давай рассказывай, что там с Анькой такое? Я, может, помочь хочу. Я же не зла вам желаю…

— Кость, ну там личное… — Настя опять попробовала уйти от ответа.

— Настюх! — Петровский повысил голос, — сколько раз я вам всем помогал? Хоть раз было такое, чтобы подвел? Давал я повод себе не доверять? Люди просто так в больницу не попадают. Нет, был бы роддом, я бы отвалил без вопросов, но чует мое сердце: ничем хорошим там и не пахнет… говори!

Петровский смотрел на Настю, как удав на кролика. Подружки что-то возмущенно запищали, но слишком боялись его, чтобы напрямую вмешиваться. Настя поняла, что выхода нет…

— Короче, она в шестой… — буркнула староста, опустив глаза.

— Шестой?! — Петровский опешил, — но это же «травма»! Что случилось? Сбил кто? Как она?

Аня была хорошим и порядочным человеком. Петровский всегда хорошо к ней относился, выделяя из общей массы «планктона» и «курятника». И сейчас по-настоящему переживал.

— Да нет, — тихо сказала Настя, — короче, это… напали на нее…

Петровский посмотрел на Асхата. Тот тоже был крайне удивлен.

— Напали? На Анюту? Кто?

— А я откуда знаю?! — разозлилась Настя, — она в сознании, но не говорит… боится, наверное. Ты пройти мне дашь или нет? Я тебе и так уже много сказала!

— Ладно, иди, — Петровский пропустил старосту, которая поспешила ретироваться. Ее подруги тоже удалились, недобро косясь в его сторону.

— Натравят они на тебя когда-нибудь своих избранников! — Асхат мрачно усмехнулся.

— Да пускай! — хмыкнул Петровский, — открутят голову мне, кто их проблемы с сессией решать будет! Ладно, это все не суть… Асхатик, надо к Аньке ехать!

— Надо, — Асхат кивнул и одарил Петровского ехидной ухмылкой, — хочешь просто привезти ей фрукты или…

— Или! — отрезал Петровский, — никому нельзя спускать беспредел, понятно? Савельева в своей жизни мухи не обидела! И какая бы тварь на нее не накатила, надо найти и наказать! Или ты против? — он прищурился.

— Нет, я не против, — Асхат пожал плечами, — только искать ты как будешь, если Анька молчит? Пытать ее станешь?

— Не знаю пока, — Петровский покачал головой, — сначала давай просто доедем до больницы, поговорим с Аней. Может, с нами и захочет поделиться…

— Ну-ну! — Асхат недоверчиво хмыкнул и двинулся по коридору вслед за Петровским.

***

— Антон Алексеевич, позволишь войти? — Карнаухов заглянул в кабинет Семенова, параллельно осматриваясь по сторонам.

— Ну, как я могу запретить целому декану! — Антон Алексеевич улыбнулся, — добрый день, Алексей Станиславович, проходите, конечно же! Что-нибудь случилось? — он слегка приподнял брови.

— Ну, как тебе сказать… — произнес Карнаухов, присев на стул напротив стола Семенова, — Антон Алексеевич, позволь, я прямо, ладно? — он внимательно посмотрел на Семенова.

— Разумеется, — Семенов согласно кивнул, — по-моему, это наилучший вариант…

Говоря, Антон Алексеевич продолжал попутно заниматься своими делами, так и не опустившись на стул. Декан набрал полную грудь воздуха. Излагать проблему он не спешил, словно стеснялся чего-то. Антон Алексеевич вопросительно смотрел на него и тоже молчал.

— Антон Алексеевич, что там за проблемы у тебя со студентами? — спросил, наконец, декан.

— Проблемы со студентами? — Антон Алексеевич удивленно поднял брови, хотя в целом догадывался, о чем сейчас говорит Карнаухов, — речь о каких-то конкретных студентах? Потому что, если в общем…

— О конкретных! — отрезал Алексей Станиславович, — конкретно о студентах третьего курса Федосееве и Королеве, — он, прищурившись, посмотрел Семенову в глаза.

— А, эти… — Антон Алексеевич медленно кивнул, — ну, так у меня с ними проблем нет, — он сделал небольшую паузу и продолжил, — нет взаимоотношений, нет и проблем. Я их, по сути, вообще не знаю. У них да, у них проблемы, насколько